Мой инсульт во время плавания в океане. Большинство не заметили, но один человек остановился

Это был потрясающий день во всех смыслах. Стоя на холодном песке в воскресное утро, я наблюдал, как солнце отбивает яркие вспышки от мощных волн, которые превращались в пенистые потоки, накатывающие на берег. Грохот волн эхом отдавался в близлежащих скалах. Проходящие облака отбрасывали тёмные пятна на пенные воды, воздух был свежим и сухим. Сегодняшнее плавание обещало быть отличным. Члены моего клуба зимнего плавания натягивали купальники, яркие розовые шапочки и очки, оценивая сложные условия. Место было переполнено серферами со всего побережья. Слухи распространились, что пляж МакМастер на Центральном побережье Нового Южного Уэльса — это идеальное место для того, чтобы испытать гигантские волны с востока.

Оценив океан, большинство пловцов выбрали мелкие воды, где можно было стоять, или отправились в защищённый бассейн с камнями, чтобы сделать несколько кругов. Ведь единственное правило клуба зимнего плавания — это намочить голову. Но я решил поплыть дальше, вместе с одним другим пловцом. Чтобы избежать сильных волн, которые били о берег, и преодолеть скрытые камни, надо было точно подгадать момент. Когда наступила передышка, мы побежали и нырнули в воду, ощущая шок от её холодного прикосновения. Проплыв немного, я надел плавательные ласты и очки, позволяя своему дыханию адаптироваться к прохладе. Я находился примерно в ста метрах от берега, когда большая волна поднялась, сломалась и устремилась ко мне. Я нырнул глубоко в зелёную воду, чувствуя мощь волны, которая прокатилась по мне и через меня. Следующие волны не заставили себя долго ждать, и я снова нырнул. После третьего нырка я поднялся и почувствовал, что что-то не так. Белый шум ворвался в моё левое ухо. Я начал чувствовать слабость. Тягучая боль охватила правую сторону шеи. Моё желание плыть дальше исчезло. Я не знал, что произошло, но я понял, что пора выходить из воды. Я попробовал плыть кролем, но лицо вдруг стало сильно не выносить погружение. Попробовал плавать на боку, чередуя с кролем и перерывами, надеясь, что волна подхватит меня и вынесет на берег. Смешно, но я продолжал следить за своим спутником, который не был в ластах, в случае, если ему потребуется помощь. Мы постепенно приближались к берегу, но тут меня ждал ещё больший кошмар. Пляж был крутым, сильно эрозированным волнами. Я шатался в мелководье, запутанный в песке и воде, чувствуя неловкость, как будто был не в состоянии контролировать своё тело. Волну за волной меня сбивало с ног, унося назад в море. Я не мог контролировать направление, в котором двигался. Остальные члены клуба заметили, что я близко к берегу, и решили, что я просто не могу снять ласты. Я хотел позвать на помощь, но не мог. Они были всего в нескольких метрах, но я не мог произнести ни звука. Вместо страха или паники был пустой вакуум. Каждая клеточка моего тела стремилась вернуть сознание. Я добрался до песка, но облегчения не наступило. Я не мог встать. Голова тянула вниз, шея была как слабая нить, беспомощная, как у младенца. Всё, что мне хотелось — это просто прикоснуться головой к земле. Там я мог бы найти покой, возможно, остановить вертящийся пляж и немного облегчить искажения в зрении. Минуты тянулись, и я, беспомощно лежа, иногда сидел, иногда на четвереньках, но всегда с головой, чуть не касающейся земли. Люди проходили мимо. Я был слишком запутан, чтобы попросить о помощи. Затем кто-то положил руку на моё плечо. «Ты в порядке, брат?» Я поднял взгляд и увидел серфера в гидрокостюме с доской под мышкой, он присел рядом, обеспокоенно смотря на меня. Мой мозг не мог не отреагировать на такой прямой вопрос. Я сказал ему, что не могу встать, что моё левое ухо забито белым шумом, и что нужно сообщить клубу. Он побежал за помощью.

Облегчение пришло медленно. Кто-то знал, что мне нужна помощь, и мои друзья, такие же спасатели, как и я, знали, что делать. Я отдыхал, наблюдая, как два из них бегут по пляжу ко мне. Меня полусилой увели в клуб, усадили в кресло и завернули в термопокрывало. Я бормотал, чтобы позвонили моей жене и забрали меня. Вместо неё приехали две машины скорой помощи. Через 36 бессонных часов в реанимации невролог пришёл ко мне и сказал, что у меня было разрыв артерии в шее — по сути, разрыв внутренней оболочки артерии, который привёл к образованию тромба и инсульту в левой части мозжечка, что, в свою очередь, повлияло на балансировку правой стороны тела. Мои сосуды были удивительными, сказала она с лёгким волнением, и особенно один узкий сосуд стал причиной проблемы. Было трудно чувствовать себя чем-то другим, кроме как совершенно счастливым. Инсульт не помешал мне добраться до берега. Медсёстры сказали, что у меня был лучший инсульт, если вообще можно так сказать, и что все признаки указывали на то, что я избегу тех смертельных рисков, которые называют в Google, от 9% до 39%. Прочитав литературу о восстановлении после инсульта, я понял, насколько мне повезло. На следующий день я покинул больницу, получив только несколько упаковок препаратов для разжижения крови и не ощущая никаких нарушений, кроме усталости.

Через неделю я вернулся на пляж. Я волновался, что не смогу вынести взгляда на это место, где всё произошло. Не напомнит ли мне это вспышки той тошнотворной путаницы, шумной толпы медиков, которые проводили тесты, смотрели в глаза, ставили катетер в вену, крепили электроды к груди? Но как только я взглянул на океан, все эти страхи исчезли. Моё отношение к этому уединённому месту стало ещё глубже. Я спасал жизни там годами как волонтёр, а теперь у меня есть своя собственная история, и я благодарен Богу за то, что я всё ещё жив, чтобы её рассказать.

Когда я стоял там, благодарил тех, кто меня спас, я почувствовал, что круг замкнулся. Мне стало ясно, что мы не созданы для жизни в изоляции. Нам нужно опираться на других. Моя благодарность в тот день напомнила мне слова К.С. Льюиса о том, что радость не полна, пока она не выражена в благодарности. Несколько дней спустя я нашёл серфера, чья интуиция проверять меня спасла мне жизнь. Я поблагодарил его от всего сердца. Это было важно.

Когда я вернулся к неврологу через месяц на проверку, она сообщила, что восстановление идёт хорошо. Но она предупредила, что мне стоит избегать больших волн в будущем. Я попытался договориться о несколько месяцев, но она не уступила. Это заставило меня понять, как сильно я завишу от океана, как он помогает мне балансировать давление жизни. Это место, куда я иду, когда мне радостно, когда я в стрессе или в поисках покоя, где я нахожу одиночество и где собираются другие люди, которые любят его так же, как и я. Семейные отпуска с женой и дочерьми вращаются вокруг него. Когда отдых на пляже заканчивается, я шучу, что нам просто нужно вернуться в тот прибрежный город, где мы живём. Заберёт ли эта травма всё это? Если я снова выйду в море и получу ещё один инсульт, буду ли я так же удачлив? Часть меня чувствует себя немного эгоистично за желание снова выйти туда и ощутить тот восторг, ту силу природы. А уже почти 10 лет я наслаждаюсь общностью и смыслом, которые дарит спасение на серфе. Сможет ли это продолжиться? Оказалось, что проблема в моей шее развивалась несколько недель.